 | Shortсторки о Песнярах | ||||||||||||||||||
Чесик У Чесика было второе пришествие в "Песняры" в середине 80-х, ненадолго. А потому мы какое-то время работали вместе. Чесика я же знаю со школы и очень неплохо. Это был действительно разгильдяй, но очень способный и с добрым сердцем. У них в семье было две сестры и брат. Все музыкальные и все закончили нашу знаменитую муз-школу. Старшая Кристина, за ней Чесик, а потом уже и Ядя. Карьеру же сделала Ядя, а остальные кормились около неё. Во времена второго пришествия в "Песняры" Чесик чувствовал себя не очень комфортно. Какие-то ноты, аранжировки – это не для него. И вообще, дважды в одну реку... К тому же на почве кира у него периодически съезжала крыша. В Москве, в гостинице "Россия", каким-то образом пробрался в номер к Ткаченко, утащил его "Гибсон" и спрятал у себя под кроватью. Сказал для безопасности. Тараканы забегали, наверное. И вот концерты в знаменитом городе Бобруйске. Вшивая гостиница, встречаемся за обедом во вшивом ресторане. Обедаем и слышим объявление по радио: "Граждане, воздушная тревога! Граждане, воздушная тревога! Просим срочно покинуть помещение, взяв с собой из номеров самые ценные вещи! Повторяем..." А мы уже краем уха слышали, что в городе проводится учебная тревога, а вот Чесик, по-видимому, был не в курсе. Разбегаемся по номерам, чтобы взять самое ценное, а потом встречаемся на улице. Что же самое ценное взял Чесик, появившись на улице через 5 минут и весь в пене? Блок сигарет "Астра" (без фильтра) – это и было самое ценное, что он взял на случай начинающейся войны!!! В индийской лавке Индия. Поездка тяжеленная. Жарко, переезды и платят... копейки. Но цель - не растеряться и привезти чего-нибудь для семьи и для друзей. Время от времени нас привозят на какие-то необъятные базары, дают часок и вперёд. И вот в одном маленьком магазинчике, «потерявшись» от группы, я присматриваю джинсы, раздвигаю товар и… наталкиваюсь на озабоченное лицо заслуженного артиста. "Где взял, сколько стоит?" – слышу вопрос и он, не дождавшись ответа, лихорадочно исчезает в тумане. А зачем, думаю, тогда спрашивал? Не понимаю... Как я Мулину гитару сломал Мои первые концерты в Минском дворце спорта с этим коллективом. Очень ответственный момент, конечно. Инструменталисты стоят на станках, на возвышении, за вокалистами. Так задумано. Станки шатаются, но выстоять надо. После первого концерта понимаю, что плохо себя слышу в этом всеобщем гаме, и принимаю ответственное решение поставить свой басовый Динакорд на стулья и наклонить его, чтобы звук был направлен в мои большие уши. Огромная колонка с усилителем, весом, примерно, с меня, да ещё и з гаком. Во всеобщем ажиотаже приближаемся к финалу концерта. Бёрнс, песня шута, моё длинное басовое соло. На сцене темень, чего-то мигает вокруг и, вдруг... какой-то страшный шум, скрежет за спиной и звук бас-гитары исчезает во мраке. Оборачиваюсь – нет за мной никакого Динакорда, пусто. Станки шатались, стулья поехали и сползли вместе с моей горой прямо на пол. Никто и не понял в темноте что случилось. У меня шок, но решение надо было принимать быстро. Не до шоков тут! Ребята чего-то там играют вместо соло. Оборачиваюсь за кулисы в надежде получить какую-либо помощь, никого не видно. Снимаю гитарку, спрыгиваю со станков и ставлю на сцену сначала тяжелющую колонку, а за ней и усилитель. Откуда столько сил взялось – не знаю. Жаботинскому такое и не снилось. Вспрыгиваю на сцену, подсоединяюсь – работает! А тут и соло "благополучно" закончилось, продолжаю вместе со всеми, как ни в чём ни бывало. Песня успешно завершилась, включился свет, все обернулись посмотреть – на станках всё то же, только стульев под басовым усилителем уже нет. Ну и чёрт с ними! Оборачиваюсь и я посмотреть – рядом со станками валяется Мулина 12-струнка с оторванным грифом. Она, почему-то, была прислонена к станкам как раз за моим злополучным усилителем. Он на неё и приземлился. Мама мия! Что будет??? Закончился концерт, успех ошеломляющий, все безумно рады во главе с руководителем! А мне не до веселья, поджилочки-то трясутся. Наконец выбираю удобную минутку, и объясняю В.Г. что произошло. Смиренно жду справедливого возмездия, но... Положительные эмоции концерта были настолько сильны, что В.Г., обняв Светлану Александровну, и задумавшись на секунду, просто махнул рукой: "Ступай с богом!". Женщина тоже согласилась. Меня пронесло. Успех, как правило, великодушен! Интуиция Львов. Долгое ожидание пересечения западной границы. В попытке убить время оказываемся в местной бане. В предбаннике расслабляются артисты после посещения парилки. Флейтист, не скрывая гордости, рассказывает, что удачная у него всё-таки возникла идея – посетить баню. Самый народный из присутствующих артистов говорит в шутку: «А представляешь, сейчас придёт рота солдат и обломает нам весь кайф?» Минут через пять дверь предбанника открывается ударом кирзового сапога… Артистам ничего не остаётся, как удалиться восвояси со словами: «Муля, ты гений!» Марик Шмелькин Марик был барабанщиком от бога. Уникальным. Он был постарше меня лет на пять, наверное. Когда у нас в детстве была группа "Менестрели", поиграть с ним было мечтой. Такая у него была репутация в Минске. Кстати, однажды удалось на какой-то свадьбе, но этого я уже и не помню. А столкнулись мы с ним в ресторане "Каменный цветок". Я работал постоянно там с 1978 года, а он приходил поиграть. Он же тусовался со всеми, в том числе и с "Песнярами". Где больше заплатят, там и тусовался. Марик был настоящий талант, от Бога. Он чувствовал и понимал музыку просто бесподобно, а самое главное - стиль. И что меня особенно удивляло, он играл всё без всяких репетиций и с первого раза. Можно было офигеть от этого. Но самое интересное, что он играл здорово только один раз - первый! Дальше его начинало ломать. Ему уже было неинтересно повторяться, и он начинал играть одной рукой, всё поперёк специально, пока окружающие на него не набрасывались в гневе. Марик же, слегка наклонив голову, невозмутимо наблюдал за нашей реакцией из-за своих модных каплевидных очков. Уже после "Песняров" он устроился в ресторан "Журавинка". Я приносил туда свои оркестровки и как-то спросил у него: "Марик, а что ты большой том не используешь? Он стоит у тебя без дела? - Почему без дела? - ребята за него отвечают. - Он у него подставка для кофе". Нормально? Ему хватало и всего остального, чтобы удерживать на себе восхищённые взгляды любителей музыки. Особенно, женские взгляды... И играть с ним напоминало ожидание секса с Келли Ле Брок одному из моих любимых киноартистов – Джину Уилдеру («Женщина в красном»). Кобзон 1984 год. Участвуем с «Песнярами» в записи какой-то передачи в Останкино. Зашли в раздевалку, выбираем каждый себе местечко, и я оказался рядом с каким-то костюмом. Потом вдруг появляется владелец костюма - Кобзон. Я в смущении. Такой артист, а я его место занял. Пытаюсь забрать свои шмотки и раствориться в извинениях, а он меня за плечо: “Ты куда? Стой здесь, что мы не поместимся, что ли?" И потом до самого нашего выхода на арену шёл с нами и травил анекдоты. Без всякого выпендрёжа! Вот это – АРТИСТ!!! Мамонт Захотелось вспомнить людей, с которыми тоже связано очень многое в нашей той кочевой гастрольной жизни. Да и без которых она просто была бы невозможна – без рабочих сцены, грузчиков, "тосканини" – так музыкально мы их называли. Гришка Шнейдерман (умерший, к сожалению), Витюша Комаров, Костик, Саша Малец и много других. Вот это и были истинные любители "Песняров", перетаскивающие за ними неимоверные тяжести из города в город. По тому, как тщательно всё расставлялось на сцене, можно было почувствовать отношение к тебе, и я всегда это ощущал, это УВАЖЕНИЕ и эту ЛЮБОВЬ! Спасибо вам, братишки, за ваш нелёгкий труд! И был среди них один такой необычный "экземпляр" – Игорь, по кличке Мамонт. Чрезвычайно физически здоровый, за что и приобрёл эту кликуху, а также человек с хорошими музыкальными данными, своеобразно проявляющимися исполнением мугамов на двухгрифовой мулиной гитаре в перерыве между бесчисленными концертами. Ну и остальные тоже были не промах чего-нибудь даже там подпеть или подыграть. У каждого свои, как говорится, приоритеты. Ну, а Мамонт, так тот блистал, не говоря о его исключительной преданности делу и постоянной готовности схватить самое тяжёлое. Но и в бутылочку, правда, посматривал – тоже было, за что, вероятно, и потерял это место. Уже значительно позже я был им как-то остановлен в центре города по причине срочного одалживания двух рублей. Это было печально... История же моя о другом. Прихожу как-то на симфонический концерт в филармонию в качестве зрителя. Первое отделение – какая-то симфония, а во втором – тоже крупная форма и ф-ный концерт. Обычный классический набор... Первое отделение – вяло, публика просто засыпает, ожидая второго. Видно пианист был с именем, и никто не расходился из-за него. Началось второе, под жидкие аплодисменты заслушали крупную форму, а дальше пауза, связанная с перестановкой оркестра. Состав на аккомпанемент уменьшается и надо выкатить рояль на сцену. Вот тут-то и началось самое интересное. Музыкантики переставили свои стульчики и пюпитры на новые места, освобождая место роялю, а рояля всё нет и нет. И чувствуется какое-то замешательство за сценой, выясняют чего-то на повышенных тонах. Производственное, так сказать, совещание и разборки. Крики закончились, и минут через пять лихо выкатывается рояль и уверенно движется на середину сцены. И движет его одна до боли знакомая мне "личность". Ба, да это же Мамонт! Так лихо расправиться с роялем мог только Игорь. Его также подталкивало к этому, вероятно, обострённое чувство производственной несправедливости за сценой. Публика проснулась от чего-то свежего, незатасканного, настоящего. Я сам не удержался и захлопал, и за мной весь зал. Это был настоящий успех! Игорь поклонился, как большой артист, нелепо так взмахнул руками и... скромно удалился. Успех концерту был обеспечен. Знай наших! Вот это и есть "ПЕСНЯРЫ!" Пьяница Ткаченко Эта собачья жизнь на колёсах на всех наложила свой отпечаток. И у всех это проявлялось по-разному. У меня – обострение язвы, а у других... Всё происходило ещё до моего прихода, но было досконально передано свидетелями и подтверждено обаятельной Ткаченковской улыбкой. Москва. Концертный зал Россия. Очередной концерт из серии. Вероятно суббота или воскресенье – дни, когда в день два концерта: днём и вечером. После дневного концерта Володя благополучно забирается знакомыми для дружеского обеда и появляется буквально накануне следующего. Поскольку по жизни очень тихий, то никто и не обратил внимания, переодеваясь, что Володя как бы... ну не того. На позициях Ткаченко на сцене разобраться было непросто. Штук шесть разных педалей и коммутация не простая. Но в данном случае всё было скоммутировано ещё в первый день. И на сцену он благополучно вышел. Требовалось только попасть гитарным штекером в отверстие крайней педали, но... увы! Бурча что-то недовольно, наш герой сделал несколько попыток, но безуспешных, после чего он... тихо ругнулся, резко поставил гитару на гитарную подставку и недовольно покинул сцену... одного из самых престижных залов страны! Пить, так пить! Тем более человеку, которой бесконечно далёк от этого… Вологда Узбекский город Заравшан. Рекорд – 6 концертов в день – 11, 13, 15, 17, 19, 21. Как сеансы… Третий или четвёртый концерт, не помню. Все в лёгком состоянии опьянения. Но… 20 рублей за концерт простому артисту. Непростым чуть поболее. Самому непростому ещё чуток. Терпим, исполняем в тысячный раз бессмертное произведение – Вологду. Вальс… раз-два-три, раз-два-три... В зале темно, но видим перед собой сплошные бушлаты. Напротив кинотеатра, где работаем, – зона. Видимо, это в виде наказания их сюда… как в карцер. Угрюмая тишина доносится из зала. Терпим. И они, и мы… Вдруг, что-то соскочило. Соскочило и у меня, и у Володи Беляева. И на втором куплете простой кондовый вальс соскочил в область свинга. В область запрещённой свободы. И нас с Володей понесло безудержно… Да-ду-да-ду-да, да ду-даду, да-ду-да-ду-да, да ду-да-ду… Коша покосился задним глазом, но мужественно продолжал держаться линии партии… Главный идеолог криво улыбнулся и начал медленно разворачивать шею в противоположном от туловища направлении. Глаза его светились радостным блеском, и нам в оценку понеслось крокодилье миганье правым глазом, а бубен в его правой руке взмыл в одобрении к небу. Остальные мужественно давились от смеха. Так продолжалось недолго, пару минут, и всплеск закончился. Мимолётный такой всплеск сопротивления обстоятельствам. Жажда была удовлетворена, и дальше всё потекло по накатанным рельсам без приключений. Песня закончилась. Бравые аплодисменты. Мы с Володей переглянулись, и дружно посмотрели на часы. До окончания гастролей осталось на 10 минут меньше. Они пролетели так славно… Уже неплохо!  Sound check Керчь, лето 1985 года. Приезжаем туда по причине просто концертов, а также для съёмок нескольких кадров документального фильма «Через всю войну». По задумке режиссёра заключительная песня «Последние залпы» должна быть отснята на огромном Керченском холме с присутствием ветеранов войны, а также всех желающих. Такой вот как бы грандиозный финал… Приезжаем туда, естественно, заранее, чтобы отрегулировать звук – обычная процедура перед концертом. И проходит она у нас уже по одному и тому же, отработанному годами сценарию. Только обычно это происходит без посторонних, а тут… Народ тоже начал стекаться заранее и любопытствует – как же это разыгрываются «Песняры»? Первым обычно начинает барабанщик – Володя Беляев. Сначала большой – бум-бум-бум! Долго-долго… Потом малый барабан – бах-бах-бах! Звукорежиссёры скопились у пульта и напряжённо вслушиваются в эти адские звуки на огромной мощности, сотрясающие, как и в годы войны, Керченский холм. Наконец железо – хэт и тарелки. Дзинь-дзинь, потом тОмы – один, второй, третий, четвёртый. Долгий, утомительный, но необходимый процесс. Наконец, всю кухню вместе… Что тут ему играть, ну не «Вологду» же? Вот Володя и поехал по наезженному Стиву Гэдду, Билли Кобэму и Дэйву Вэйклу. Синкопы за синкопами, парадидлы за парадидлами… Потом моя очередь присоединиться. Куча народа уже окружила это открытое поле и внимательно наблюдает. Звучит достаточно громко и свежо, как и всегда на открытом воздухе. Тут бы не ударить лицом в грязь… Начинаю с Хэрби Хэнкока, продолжаю со Стэнли Кларком и плавно вливаюсь в Жако Пасториуса. Потом Володенька Ткаченко присоединяется в таком же ключе, Паливодка посвистывает на синтезаторе, затем Игорь Пеня с неимоверным упоением и, болтая ножкой в такт, хрюкает на Хоннере, а тут и Дайнеко подоспел. Пошла фирмА – т.е. проверка микрофонов тембром Стиви Уандера. Напор всё возрастает, и мы заводимся неимоверно при полной поддержке прибывающей прямо на глазах публики. Скоро подвалили и «старики. Демешко без комплексов вклинился с перкуссийным приветом, а вот Мисевич и Кашепаров ходят кругами, не желая влезать в это «ледовое побоище». Правда на их лицах написано, что им нравится эта наша разыгрОвка. Появился, вскоре, и главный. Внимательно сначала понаблюдал за «нарушителями», попытался обратить на себя внимание, но … куда там? Остапа несло напропалую. Тогда В.Г. решительно подходит к микрофону и издаёт командный звук бизона. Джаз-рок споткнулся, закашлялся и потихоньку приостановился, в смущении. В.Г. уверенно взял пару аккордов на своей двухгрифовой, а потом начал делать раз-раз в микрофон, добиваясь качественного звука. Люди смотрели на это всё со смешанным чувством восхищения и удивления… Через полчаса начался концерт и, наконец, «Песняры» голосом Мулявина уверенно запели: «В тот день, когда закончилась война!…» Скоро стемнело, по небу забабахал заранее приготовленный салют, освещая собой группу ветеранов с медалями и известных артистов в солдатской форме. Да, съёмки должны были получиться на славу!!! …и только тени звёзд западной музыки витали где-то невдалеке в облаках, в недоумении наблюдая абсолютно непонятную им картину. Сакартвело Серия концертов в Тбилиси. С Песнярами. Накануне зашли в соседний гастроном, взяли совершенно спокойно н-ное количество "Алазанской долины". Сидим в своём номере гостиницы, культурно отдыхаем. Телефонный звонок. Подхожу. На другом конце известный акцент: "Ска-жите, э-это га-астиница "Сакартвело"? – Да, дорогой.– А Вы ка-акой э-этаж занимаете..." Тут я растерялся, поняв, что солидные люди в этом городе занимают этажи... а не номера. Как я однажды притворился Песняром 1975 год, Москва, аэропорт Домодедово. Борка с женой возвращаются после зимних каникул к себе домой – в Алма-Ату. Оба студенты последнего курса консерватории, а я, заодно, и скриплю в оркестре Казахского Радио и Телевидения. Отпросился с работы на пару дней, чтобы проветриться в Москве, столице нашей Родины… Проветрился! Настроение прекрасное, но пора и честь знать. Предъявляем билеты в аэропорту, а девушка внимательно так посмотрела и говорит спокойно: – Молодые люди, а ваш самолёт улетел вчера. – Как вчера? – Ну, посмотрите внимательно, рейс ваш 6-го февраля в 0 часов двадцать минут, а сегодня уже седьмое. Что тут непонятного? Повисла пауза. Мы с женой переглянулись и поняли, что если бы внимательно посмотрели на дату и время вылета, то должны были быть в аэропорту Домодедово ещё вчера. Но мы не посмотрели. А вернее посмотрели невнимательно, и тут начались проблемы. Проблемы начались у меня, поскольку жена не торопилась возвращаться на учёбу, а мне бы в оркестре голову точно бы намылили, несмотря на всё моё песняровское будущее. Что делать? Отдаю все свои вещи жене, отправляя её продолжать каникулы в Москве, а сам, зажав в руке, чудом прихваченную скрипочку, и непонятно как сохранившееся удостоверение работника Белорусской филармонии (отдела ресторанов), целеустремлённо направляюсь в сторону взлётного поля. Не в попытке угнать самолёт, а в попытке проникнуть в него, летящего по направлению к городу Алма-Ата. Везенье на первых порах сопутствует, и выясняется, что следующий рейс улетает буквально через 20 минут. Это меня окрыляет. Идея приходит мгновенно… На выходе останавливают. Я быстро-быстро объясняю в чём дело, и шлагбаум тут же поднят. Наконец, добегаю до самолёта. Посадка уже практически закончена. Стюардесса непонимающе смотрит на меня, требуя объяснений – Милая девушка, Вы даже не представляете, как мне нужна Ваша помощь! – Чего тебе? – Во-первых, хочу представиться. Музыкант, – показываю на скрипку,– а работаю в таком ансамбле – «Песняры», слышали? Протягиваю и быстро убираю удостоверение. На улице темновато и оно просматривается эффектной красной книжицей. 1975-ый год и внимание стюардессы захватывается с полуслова. Глаза мои «честные» немигающе смотрят ей прямо в душу. – Конечно, знаю, а что случилось? Вам надо лететь? Но у нас нет мест! – Понимаете, милая-милая девушка,– голос дрожит от волнения и роль взята на абордаж… – Завтра в Алма-Ате состоится правительственный концерт для Кунаева, в котором будут и «Песняры». Я немножко задержался в Москве, но если я завтра не появлюсь вовремя, Мулявин просто уволит меня за срыв концерта. Вы понимаете как это важно? Я просто должен лететь этим рейсом! – Но нет же мест. Ни одного… сейчас пойду, поговорю с командиром. Через минуту появляется командир, рослый и уставший. Я повторяю свою историю с ещё большим надрывом. Но орешек твёрдый. – Слышишь, я понимаю, но мест действительно нет. Разве что моё. Хочешь порулить?– Он решил пошутить. – Нет, товарищ командир! Ваше место – это Ваше место! А моё место в «Песнярах», на сцене! Да мне и не надо много места в Вашем огромном лайнере. Посмотрите на мою комплекцию – я примощусь где угодно. Выглянула стюардесса, напоминая, что пора улетать. Печать сомнения промелькнула на лице командира и, наконец, он решился. – Ладно, заходи, найдём чего-нибудь. Ну и настырный же ты! …………………………………………………………………………………………… Через 10 минут самолёт взревел, покрутился и вырулил на взлётную полосу. Я уютно устроился на месте пассажиров с детьми, прижимая к себе скрипочку. Мои попутчики, шушукаясь, рассматривали меня с любопытством, “узнавая” в моих скромных усах одного из любимых ими артистов, любимого ими ансамбля. Ансамбля «Песняры»! Младший брат Поколение конца 60-ых – это поколение КВН. Легендарные Света Жильцова и Саша Масляков, великолепно оттеняющие всесоюзные студенческие шуточки. В прямом, сначала, эфире. Народ, не отрываясь, сидел, прижавшись к телевизорам. И Минск в этом отношении не исключение. Ну, и сами, естественно, пробовали. Не за горами был и 1969 год, когда наш политех победил в союзе. А пока – прикидки… 1968, политех против консы, Минск, дом профсоюзов. Мы с младшим братом, конечно же, там. Ну, а старший, как член команды консы, на сцене. А, забыл представить братиков. Старший – Гена Дайнеко, а младший – Валерик, мой товарищ. Тоже ученик 9-го класса средней специальной музыкальной школы при консе. А Гена уже в ней, родимой. Так вот, они сражаются, а мы на балконе с Валериком, дёргаемся, болеем за них. На сцене, что называется, накал страстей. Команды попались – о-го-го! Палец в рот не клади, и борьба идёт очко в очко. С переменным успехом, что называется. Тут доходит очередь до музыкального конкурса, а он как раз перед финалом. Политех и выдал тут Троянского коня. На сцену вальяжно выходит Гриша Харик, тогда студент этого политеха, а позже – звезда оперетты (театра государственной комедии), и начинает подвергать исполнению шлягеры, бешено популярного в те годы – Муслима Магомаева. Причём исполнять так, что в зале шумок – наш Григорий не хуже! У него и фактура, и подача, и голос! Конса в небольшой растерянности. Ведь это же их территория, а на ней хозяйничает политех! Что делать? Прямо с балкона слышим истошный Генин крик: «Быстренько нашли моего брата!» Причём так громко, что зрители аж переглянулись. Валерик тут же исчез, а через пять минут объявляют музыкальный номер консерватории. На сцене появляется ученик 9-го класса (будущий заслуженный артист БССР) и начинает под аккомпанемент Геника и его друзей гвоздить один в один популярные в те годы песни Тома Джонса. Этот, ещё юноша, но с такой мужской силой, на языке ла-та-ты: «Ай соу зе лайт оу зе найт зен ай папай ё уиндоу…». «Естэдэй! Ол май трабл-с симс соу фар эуэй!» И дальше в таком же духе. Гришин образ несколько поблек и медленно испарился. Зал замер, откуда что? Откуда? От верблюда! А точнее, от мамы Доры Ефимовны и отца – Сергея Васильевича! Наши, конечно, победили в тот день. Это был дикий успех консы, и его основная часть – один из первых успехов будущего ПЕСНЯРА! Валерик, если бы ты знал, как я гордился тогда, что ты мой товарищ! За твой первый успех! Юный Валерик Пионерские халтуры. Молодёжная свадьба, где «вышивает» наша бит-группа «Менестрели». Все музыкантики – старшеклассники, под моим «чутким» руководством. Ответственности перед делом у пионеров, естественно, никакой. Кроме меня, разумеется. Как ни пытался остановить эту стихию – результат нулевой. Гитаристы, подпив вина, удалились в соседние подъезды вместе с очаровательными юными гостьями свадьбы. Нервы мои на пределе. Наступает грустная минута складывания аппаратуры, и организации её возвращения на родной завод, ДСК-1, милостиво приютивший нашу бит-группу. Аппаратура, в основном, заводская, и я – ответственный за её целостность и сохранность. С кем бы разделить только в данную минуту эту ответственность? Похоже, что по серьёзному просто не с кем. У меня печальные раздумья… В ту, заводскую сторону, в принципе, по пути двоим, соло-гитаристу и Валерику. Пытаюсь организовать их отправку. Соло-гитарист весь во власти подъездных впечатлений, но уверенно соглашается на выгрузку вдвоём этой бешеной груды металла, чтобы мне не мотаться туда глубокой ночью. Усаживаю его в одно такси вместе с частью аппаратуры, а Валерик садится в другое со второй его частью. На душе неспокойно, но выхода нет. Назавтра, в субботу, встречаемся с ним на уроках. Он выглядит «несколько утомлённым». Расспрашиваю и выясняется… Приехав на завод, Валерик обнаруживает первую часть аппарата, выгружённой в самом начале цеха. А её законное место в радиорубке, до которой метров так 200. Соло-гитариста и след простыл, вероятно, он очень устал и решил поехать домой отдохнуть. Подумавши немножко, наш герой и начал эту фантастическую разгрузку. Когда Лида (дежурная в радиорубке) открыла дверь, то увидела пионера Валерия Дайнеко сначала с гитарами, клавишами, а потом с тяжеленными кинапами, неподъёмными колонками, потом с двумя комплектами «Моны» (болгарской голосовой) и т.д. Так продолжалось около часа. Упрямый пионер отказался от её помощи, и появлялся каждые 10 минут, шатаясь и обливаясь потом, но стойко держась. Женщина была покорена мужеством этого юноши: «А где же остальные? – Остальные?» – у него не было сил объяснить, вероятно. Придя домой, уже под утро, он тихонечко разделся, и только лёг спать, как прозвенел будильник, и мамина рука легла на плечо: «Валерик, пора вставать в школу!» Он молча встал, оделся и поехал в школу. Сил что-то сказать просто не было. А потом, потихоньку отдышавшись, и поведал мне про всё в этих жутких подробностях… После этого случая я посмотрел на своего друга совсем другими глазами. Глазами удивления и восхищения! Не устаю восхищаться и по сей день этим милым детским воспоминанием! Браво, Валерик! Оганезов и Эскин В мае этого года мне довелось побывать в Филадельфии в гостях у моего одноклассника Димы Л. Дима, на минуточку, закончил в своё время московскую консу у Янкелевича (это что-то типа Страдивари), давно живёт в Штатах и уже больше 20 лет работает в одном из лучших симфонических оркестров мира. Я побывал у них и на репетициях, и на концертах, что вам сказать – высшая лига! А в этот приезд Димка меня позвал с собой на какой-то юбилей своего знакомого, на котором в качестве гостя и должен был быть, на-минуточку, Левон Оганезов! Человек и музыкант легенда! Интересно было взглянуть на это чудо вблизи. Дима взял скрипку, жену, меня, и мы поехали... Маленькая снятая кафешка, гостей немного, все ждут юбиляра и Левона. Наконец они появляются с каким-то комбиком и кейбордом. Гвоздь программы, что называется, прибыл! Посмотрим-посмотрим! ********************************* Что он там творил – словами описать просто невозможно. Это был вулкан, цунами, гейзер и ниагарский водопад together! Рот его не закрывался, руки бегали по клавишам со скоростью автогонщика, анекдоты, тосты, юмор на юморе, КВН на КВН-е, и даже успевал что-то там перехватить с обильного стола. Вот, думаю, артист! Народный-пренародный, заслуженный-презаслуженный! Сижу и наблюдаю, открыв рот.... Настала Димкина очередь отдуваться, и они замузицировали вдвоём под девизом "По морям и океанам". Гости пили с размахом в сладостной творческой истоме. Потом начался парад "художественной самодеятельности", напоминающий шефский концерт цирка du Soleil. В общем, полная труба, набитая куражами нераскрытых талантов! Наступил перекур. Выходим на улицу, и Дима меня представляет мастеру, лихо закуривающему сигарету. Мастер смотрит мне в глаза и считывает мою информацию. – Вы музыкант! – Да! – И где? – Ой, где только и не приходилось. В том числе и в «Песнярах». Было-было, – не удержался и я от слов волшебного "пароля". – В Песнярах? Ой, Борис, я помню у вас такой классный пианист был, такой классный! Виртуоз! А какое у него туше правой руки! Именно правой, – и дальше на меня посыпались обильные пианистические профессионализмы. – Напомните, пожалуйста, его имя? – Аркадий Эскин. – Точно, Аркаша! Точно! Замечательный музыкант. Просто замечательный! Он жив? – ... ********************************* Видишь, Аркаша, какой ты у нас был необыкновенный! Это даже Мастера с большой буквы признают и помнят! И мы тебя помним, дружище! Светлая тебе память!  Игорь и кроссворды Недавно меня спросили: «А правда ли, что Игорь Паливода, на концертах попутно решал кроссворды, шахматные задачи или читал книги?» Я что-то промямлил, вспоминая. Но вспомнить такое точно не смог. Хотя… Вспоминаю годы своей работы в ресторане «Папараць-кветка», будучи студентом консерватории. Перед сессией была запарка, и я приносил учебники с собой на работу в кабак. Положив их на колонку впереди, читал и играл в популярных песнях того времени типа «Шаланды полные кефали – ум-ба, ум-ба, ум-ба, в Одессу Костя привозил – ум-ба, ум-ба, ум-ба…» Руководитель толкал меня локтём в бок, когда нужно было сыграть соло, а ребята ржали, и это считалось хорошим вкусом по отношению к нашему роду деятельности… Вспоминая это, я подумал, а почему бы и нет? Тем более, когда концерты следовали один за другим, не останавливаясь. Только как же нужно это тонко делать, что даже мы не заметили? Миллионамдругих даже при полной концентрированности ну никак не удаётся ни первое, ни второе. Браво, Игорь! Ещё раз! Рекорд Концерты, концерты, концерты… Город Заровшан, Узбекская ССР – 6 концертов в день. Это – рекорд! Всё происходит в местном кинотеатре. Как сеансы. 11.00, 13-00, 15-00, 17-00, 19-00, 21-00. Полный трындец! Весь город напоминает зону, колючая проволока кругом, и на концерте публика видится какой-то неменяющейся серой массой. Может, это были люди примерного поведения и претендующие на амнистию, награждённые концертом «Песняров»? Не знаю… Между концертами перерыв 15 минут. Оправиться, попить воды, причём тут же, за огромным экраном кинотеатра. После третьего концерта ведут на приём пищи. Идём, как бараны в автобус, потом чайхана и дежурный лагман. Продюсер-узбек хитро улыбается. Если бы он знал тогда – чем это закончится для него? А нас потом на допросы – что и как… После обеда работать ещё тяжелее. Все включаем автопилот. После четвёртого концерта в голове всё попуталось, и прямо на сцене делимсяс Кошей мнениями о количестве оставшихся концертов. Мнения, почему-то расходятся. Руки отваливаются, бедные вокалисты, у них улыбки, как у распятого Христа. Но, наконец, этот кошмар закончился! Вот счастье! Я заработал за сегодня аж 120 рублей! Возвращаемся очень тихо в гостиницу, полную унылой серости и тараканов. Тихо сел на кровать в лёгкой прострации, прислонив к себе футляр с басом. Гудят ноги и руки, не знаю даже с чего начать приходить в себя. Тут стук в дверь, на пороге весёлый Валера Дайнеко: «Слышь, Ицик (Игорь Паливода) решил закончить сегодня последний номер (Наша внутренняя газета). Там твои перлы, не хочешь поучаствовать в процессе? Поднимайся к нему в номер». Эта реплика прозвучала, как сигнал. Какая-то сила накатила, я бодро отстранил бас, пошёл вымыть руки, взял пачку чаю с печеньем и бодро зашагал в указанном направлении. Жизнь приобрела новый, полностью оправданный смысл! Завтрашний переезд в Учкудук, и будущее расписание по 3-4 в день представлялось отпуском. «Учку-удук! Три коло-о-дца…» http://pesnyary.com/articles/vedomost/4_1.htm Копиросъёмщик Я рисовать вообще не умею. С детства стыдился перед своими детьми. «Папа, нарисуй танк!» Старательно рисую. К концу рисунка вижу – получается ближе к корове. Пытаюсь как-то уверенно закончить коровой – получается, вообще, хрен знает что. Как тут удержать свой художественный авторитет? А Валерик (Дайнеко) – ну так просто мастер этого дела! Что значит – Бог дал! Битлов так заделал – слюнки текут! Поделился со мной секретом – по клеточкам, мол. Ну и что? Мне эти клеточки, как мёртвому припарки, – не помогут! Я и смирился. И наблюдаю за Валериком, в восхищении. А он, думаете, только в рисунках? Он копировать или, по-нашему, снимать, вообще мастер! Ба-альшой мастер! О-о-очень большой! Снимал, снимал Стиви Уандера, Тома Джонса и доснимался до заслуженного артиста БССР. Во как! А ведь съём – дело непростое, многие «умники» даже его аранжировкой кличут. Только, по-моему мнению, так и договориться можно, что подделка и оригинал одного поля ягоды? Зачем тогда бы знатоки гонялись за оригиналами? Взял копию и наслаждайся! Хотя, качественно её сделать, не спорю – нужны способности, и немалые! Только я о другом. Один раз, как-то в разговоре, услышал я, как он поёт песни «Песняров» голосом Кобзона, Пьехи, Зыкиной и др. и… опупел! А к тому времени Виктор Чистяков – был такой замечательный артист, копировавший известных певцов, трагически погиб в авиакатастрофе. И этот образ как-то пустовал на сцене. Вот я и пристал к Валерику – сделай сольный номер, сделай сольный номер. Только он отмахнулся от меня, как от надоевшей мухи.А я знаю, что говорю – фантастический был бы успех! Может ещё не поздно, и вместе его попросим? Только не забудьте потом – идея-то моя! | |||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||
 | Джаст Shortсторки | ||||||||||||||||||
Трио Ганелина 1981 год. Жена звонит в ресторан, где работаю: “Не задерживайся после работы, а срочно домой. И Лёнчика прихвати!" Я не задерживаюсь и прихватываю Лёнчика… У меня же дома в полном составе сидит и кушает лагман трио Ганелина. А Чекасин умудряется при этом ещё и издавать какие-то звуки на детском игрушечном саксофоне, почитывая и посмеиваясь над чем-то в нашей белорусской газете "Знамя юности". Радости – полные штаны. Выясняется, что жена "сняла" их после концерта в филармонии в полном составе. И прикатили они все на стареньком запорожце Тарасова. Думаю – вот повезло, щас о музыке побеседуем. Как же?!? Всю ночь травили анекдоты, и Лёнчик перетравил всех, к нашей всеобщей гордости. На мой жалкий вопрос к Ганелину: “Как вы репетируете? – ответ был – Просто собираемся и пьём кофе, обсуждая". И Ганелин тут же рассказал забавную историю. Это было время пика их популярности, когда известное трио получило приглашение на джазовый фестиваль во Францию. Границу же пересекали уже вчетвером, с присобаченным к ним "флейтистом". Итого: Трио Ганелина(4 человека). Но на качество исполнения это, к счастью, не повлияло. Продюсер и оранжировщик Нелёгкий путь вживания в Америку. Наконец, мои поиски подработки увенчались успехом.Взяли на временную работу в супермаркет, фактически грузчиком. Но фенечка в том, что отдел этот фруктов и овощей, а по-местному – PRODUCE. Так я стал продюсером… Встречаюсь во время основной работы в ресторане со своим тёзкой.Он постарше, бывший кларнетист, ну а здесь совсем недавно. Одолевают, видимо, те же проблемы. Но, в этот раз выглядит оптимистично и улыбается через свои усы с очками: – Привет! – Привет! – Рассказывай – Да что рассказывать – продюсером вот стал на временной основе. – Да? Это как? Поясняю… – Ну и отлично! И меня тоже можешь поздравить! – С чем? – С сегодняшнего дня – оранжировщик! На постоянной основе! – Ух, ты! Это как? – Да вот взяли на завод по производству апельсинового сока. Давить буду, аж 40 часов в неделю! – Везунчик ты! Ну, что? Отметим? Взяли в баре по стаканчику и смотрим друг другу в глаза, улыбаясь. – Поздравляю, тёзка! Как здорово, что мы с тобою каля музыки остались! – Взаимно! Дз-и-и-и-и-нь!!!
* Orange – апельсин (англ.) Нина Повезло же мне с учителями по музыке! Особенно в консерватории, ну а по-нашему, в консе. И не только с учителями, но и с концертмейстером. С пианисткой, которой по долгу службы приходится подыгрывать студентам, разыгрывающим из себя солистов. Моим концертмейстером была Нина С., молодая симпатичная женщина, закончившая когда-то ленинградскую консу, и подрабатывающая в нашей минской, у моего педа по спец. – Романа Наумовича Ноделя... Это была матёрая фортепианная «волчица», прошедшая огонь и воду и даже «угрюмые шахты» оперного театра. Не было, казалось, ничего уже в её репертуаре, что было бы ей в новинку, а потому её приходы на работу всегда означали для неё страшную скуку и повторение уже пройденного в гораздо худшем качестве. Но как-то надо было зарабатывать эту скудную зарплату концертмейстера, и она время от времени появлялась на нашем шестом этаже музыкалки, развлекая себя и нас новыми анекдотами и курением в строго запрещённых местах. Но, даже появляясь на этаже, Нина часто не утруждала себя музицированием, быстро удостоверившись, что студент ещё как-бы не готов к «снаряду», и этот график подходов составлялся ей лично, как командиром над этой ватагой жалких скрипачей. В поисках репертуара для меня лично Роман Наумович раздобыл где-то ноты пьес Дж. Гершвина из оперы «Порги и Бесс» в прекрасном переложении Я.Хейфеца и радостно вручил их мне. – Вот, Борка, это твоё! Занимайся! Я, дико воспряв духом, вгрызся в текст. Пара недель – и пришла лёгкая самоуверенность. Как же, это же джаз! Мой любимый джаз! Уж там я обязательно буду на высоте, уж там я всем покажу чего стою в этом мире занудной классической музыки! Я был готов к репетициям с концертмейстером, и мы вызвали Нину поперёк намеченного ей же графика. Она недовольно пришла и поморщилась, увидев меня, как инициатора этой акции. – Борка, ну шо табе ужо няймётся? Позанимался бы ещё, а? Пойду-ка я покурю... – Понимаешь, Ниночка, – мой учитель был сама дипломатичность, – Борка у нас Гершвина предполагает играть. Может, посмотришь нотки? Так много чего для тебя интересного и незнакомого. Переложение Хейфеца, между прочим... – свалив все будущие Нинины «неприятности» на великого маэстро. – Гершвина? Вот так вот?!? Ну, пошли...Нина, резко потушив бычок, по-хозяйски уселась за ф-но и лихо открыла ноты на нужной странице. Там было черным-черно от чёрненьких закорючек, но её это не смутило, а только, мне показалось, сильно подожгло. Она ловким движением взбила женскую грудь, встала на стуле в стойку и в её глазах сверкнул куражный блеск. В воздухе запахло адреналином... – Ах, Гершвин! Поехали! Хай! – сказала Нина голосом Людмилы Зыкиной, мгновенно перевоплощающейся в Эллу Фитцжеральд. Дальше понеслось что-то невероятное. Первый раз видя в глаза эти ноты, Нина лихо взбиралась по этим страшным колдобинам гершвиновского вступления, в котором вкратце проносилась вся будущая оперная драма, собранная только в одной двухручной фортепианной партии. Руки, истосковавшись по настоящим музыкальным приключениям, летали и скользили по абсолютно незнакомым ей нотам, аккордам и ритмам. В её исполнении это были немножко не те ноты, не совсем те гармонии, и не совсем тот, написанный ритм, но АБСОЛЮТНО и БЕЗУСЛОВНО это был настоящий Гершвин! Это была АМЕРИКА! WOW!!! Роман Наумович аж присвистнул, обалдев! Я стоял в шоке, боясь пошевелиться! Вот это да! Вот это читка с листа! Полный, полный п...! Доиграв до моего предполагаемого вступления, Нина пошла чуть дальше и остановилась, сделав невозмутимое лицо. – Ну, шо ты, Борка? Шо, скуксiyся? Играй, давай, играй! – а её руки тем временем «автоматом» вместе с глазками уже нащупывали правильные аккорды и ритмы и исправляли их мгновенно... Играть? Играть после такого? После такого феноменального урока мгновенного проникновения в самую точку, в яблочко, в СТИЛЬ? Проникновение в стиль! Может быть, это и есть одно из самых-самых волшебных таинств нашей замечательной профессии! Браво, браво Ниночка! И спасибо тебе, дорогая, за этот бесценный музыкальный урок! ************************************************************* Ну, что хлопцы? Так про что же мы поём? Про любовь? А может быть про смерть? Ну, а может быть это просто колыбельная? Всё может быть... Girl from Ipanema Мы прилетели на Кубу в ноябре 82-го поздним вечером. Уставшие до безумия, но счастливые от предвкушения приключений. В Варадеро было настоящее лето, и я вышел перед сном подышать океаном. Какая-то благодать вокруг неимоверная не давала расслабиться и заснуть. На пляже за столиком сидела компания и дружно выпивала, смеясь... Во главе компашки был всего лишь только на минуточку Артуро Сандовал – лучший трубач Кубы. Я не верил своим глазам – вот она, моя первая заграница! Что день грядущий мне готовит? I’m a morning bird и с утра подскочил с кровати и на улицу. Шум океана, пальмы, воздух – не передать этих ощущений! И тут... появилась «стайка». Ветерком надуло, что ли? Они напоминали грациозных ланей, разминающихся перед разбегом. Это были кубинские девушки наилегчайшего поведения, но перед которыми можно было смело снять шляпу уважения. А улыбка? А походка? Мама рОдная – как это всё выдержать, не знаю! Это было что-то, и это что-то преследовало нас, к счастью, все 10 дней. А потому усиленно хотелось играть, петь и всё прочее. Чем мы успешно и занимались. Это была Куба! По приезду в Америку, вдруг, с тоской осозналось, что английский язык, изучаемый всю жизнь в школе и в институте, примерно равен нулю! Пришлось записаться и ходить целый год в школу таких же, как и мы. Сначала очень не хотелось всего этого напряжения мозгов, но потом появился некий стимул, и походы в школу стали в кайф. Oни стали встречами с красотками разных стран, среди которых, на мой взгляд, с большим отрывом блистала венесуэлка. Просто блистала, излучая какую-то неописуемую внутреннюю гордость и недоступность при очень даже дружелюбном общении. Её слегка закопчённое личико напоминало гордую птицу, которая никуда не торопится, осознавая свою внутреннюю силу! Ходить в школу стало приятно и волнительно! А заодно можно было и подучить английский язык... Недавно позвонил своему знакомому музыканту, изъездившему с Виктором Вуячичем полмира. Спрашиваю его: – Эмиль, скажи пожалуйста, где самые красивые девушки? – Венесуэла! О да, о да!!! Вы можете зайти, к примеру, в ресторан города Хабаровска, вы можете включить телик в Японии или в Индии, ну и, наконец, вы можете пойти в Нью-Йорке на самый-самый классный концерт, но абсолютно точно вы можете услышать там одну мелодию. И это будет, конечно “Girl from Ipanema” Антонио Карлоса Жобима! Вот это успех! Вот это музыка, захватившая своим шармом весь мир! И вдохновила нашего Антонио, безусловно, эта фантастическая девушка из Бразилии! Когда я впервые в конце 60-ых годов услышал её на на пластинке – я умер, я растаял, я растерялся и, наверное, просто понял – это и есть любовь! Наблюдаю и здесь, в Атланте этот просто неповторимый бразильский колорит обаятельности. Что в нём? Kрасота? И у других есть красота. Естественность? И у других она тоже есть, безусловно. Может быть, какая-то притягательная сила близости к природе, к естеству? Совершенно не напрягаясь! Легко и просто! Может быть, всё может быть! Придерживаюсь абсолютно одинакового мнения с выдающимся Остапом Бендером. Brazil –№1!!! "Tall and tan and young and lovely The girl from Ipanema goes walking And when she passes, each one she passes goes – ah…”  Евреи в Японии 
Япония. Каким-то чудом мы с Аликом Эскиным в 1994 году там три летних месяца. Чё делаем? Да продаемся только за йены, скрипка и фортепьяно. Утром 45 минут и вечером час. Кайф, но только недели через три крыша едет, тюрьма. Маленькая деревушка в горах, передвижение ограничено, проблема убить время. Там был еще пианист соло Вова Мильман из Москвы. Наши люди, сами понимаете, отвечают за музыку. Но, слава богу, были ещё артисты, цирковые. Эмиль Кио со своей командой, так что было с кем попить саке. И много других, грузины-жонглеры к примеру, с полным реквизитом оттуда, в костюмчиках которых мы сделали удивительную рекламную фотку. Приезжаем впечатлённые в Минск. Хочется поделиться с народом. Организовываем вечер в Израильском культурно-информационном центре под девизом "Евреи в Японии". Подготовились серьезно – со слайдами, рассказами и даже большими буквами написали слова песни "У самого синего моря..." Караоке то бишь, новые веяния. Пришел зритель, с супругой, пенсионеры в основном. Наш народ, выдержанный. Мы веселимся в поте лица, а они к себе с уважением, эмоции сдерживают. Наконец всё это закончилось, подходит один из тех, кто любит задавать вопросы и текст: "Вот вы тут выступали, это всё понятно и хорошо, но всё же я не понял, а кто это Евреи в Японии?" ??????????????????????????????????????????????????????????? "Как, дак это же мы - ы - ы... – мой ответ утонул в его недоверчивом: “ А - а - а!?!» Очень любознательный народ – эти евреи… Приtcha о дружбе Однажды в один обыкновенный день, в одном обыкновенном городе, в одной обыкновенной стране...Мы большой компанией решили пойти прогуляться. Кого-то я знал хорошо и много лет, это были мои друзья, а с кем-то и увиделся в первый раз. Новых людей привели мои друзья, просто познакомиться... Классная погода, чудный вечер – почему бы не пройтись такой небольшой ватагой по знакомым улочкам, посмеяться, пошутить и порадоваться жизни? Всё так и было в тот вечер.Только вдруг из подворотни вывалила какая-то шушера и агрессивно устремилась в нашу сторону. Их было примерно столько же. Слово за слово – и началась потасовка. Они оскорбили моих друзей, я этого не люблю и никогда к этому привыкну. Это была провокация, но не ответить, на мой взгляд, было нельзя... Драться – хорошего мало, но иногда всё же приходится. Вот, и понеслось... Серьёзных драчунов, в принципе, не было ни у одной из сторон, поэтому чувство справедливости противостояло наглости и хамству не без скромной надежды на победу. Нужно было только сплотиться, сорганизоваться и победа сама бы приплыла к нам в руки, да только... Наблюдаю краем глаза и поражаюсь! Рядом с несколькими моими верными друзьями пожилая женщина. В гуще что называется. Да так машет своей сумочкой, с такой уверенностью в правоте своего дела и с такой энергией –waw! Вот, думаю, тёщу бы такую себе отхватить! (Размечтался Борка!) Потом оглянулся назад. Один мой старый друг лихорадочно ищет телефон, чтобы позвонить в милицию. Второй мой давний товарищ кричит нам и шушере: «Ребята! Ну, перестаньте же! Ну, как вы можете драться? И ругаться при этом? Ну давайте помиримся, тем более что вот Вас лично я, кстати, недавно встретил в интернете и успел подружиться!» – договорить он уже не успел, получив в нос одним из первых. Несколько человек, как из числа друзей, так и моих новых знакомых просто отбежали в сторону и наблюдали чем это закончится, а среди них один суперинтеллектуал даже вытащил из кармана томик Ключевского и лихорадочно рылся в нём в поисках соответствующих цитат из истории. Он, видимо, решил произвести хорошее впечатление на окружающих своей начитанностью. Браво! Правда, надо признать, что кое-кто из новеньких отбивался лихо, с драйвом и свингом, ну всё как положено. И я их уже успел полюбить, вот так вот резко и быстро... Всему всегда приходит конец. И хорошему, и плохому! И мы отбились, и противник ретировался в унижении. Собираем оторванные пуговицы, разбитые очки и даже выпавшую из сумочки помаду. Нашли даже каким-то чудом бинт для разбитого носа. Вдруг спёрло дыхание, чувствую – сердечко малость прихватило. Начал массировать мизинец, так, вроде, советуют умные специалисты. «Всё хорошо! Всё будет хорошо!» – повторяю про себя и успокаиваюсь потихоньку. Потом нащупал пульс, меряю... Меряю и смотрю на окружающих. На друзей и на знакомых. Смотрю и думаю. Размышляю. Оцениваю. Кое-что совершенно по-новому. И мой большой палец в это время лежал на пульсе, пульсе нашей дружбы...  Неожиданные встречи
Подходит парочка пожилых чёрных покупателей. Поулыбались, а он и говорит: – Можно мне поиграть на вашем пианино?. И тут такое началось джазэ...!!! Спрашиваю у жены: – Это кто? – Это мой муж! – А ещё кто? – Grammy Award... Его имя: Ojeda Penn ************************************************************* Закончилась среда. Этот день для меня на работе как бы особенный. В основном, "шапаются" пенсионеры. Им скидка 5%. И приходят такие обаятельные и рачительные покупатели в возрасте ваших родителей. Как не сделать всё от тебя зависящее, чтобы они были довольны? Пришел и Ron, как и всегда, он приходил в течение долгого времени. Скромный такой как бы Санта Клаус. Знаю его давно, и знаю, что музыкант, барабанщик, джазмен, рокмен и т.д. Каждый его приход киваем друг другу и восхищаемся моими барабанными кумирами. - Steve Gadd? О! Это голова! - Dave Weckl? О! - Это супер-мастер! - Ron полностью разделяет мои восторги... "Шапается" Ron тихо, скромно, непритязательно. Сегодня опять зашёл, опять разговорились на минутку. И Рон скромно признался, что ездил когда-то в тур с Дэйвом Брубеком. - Что? И как он, как человек? Как личность? - Борис, очень интеллигентен, образован, всегда брал с собой в поездку жену и сына... - Рон, а можно, я тебя сфотографирую? - Конечно! Вместе? - Нет, Рон, я не страдаю... - Тогда ты меня, а я тебя. Я справился быстро, а пальцы его, дрожа, долго не могли попасть на кнопку айфона. Рону 63 года. И продолжает играть. И полное его имя: James (Ron) Russel. P.S. Скромно умолчал, что играл с Джими Хендриксом... P.P.S. Обожаю свою работу!  Merry Christmas Morning conversation in my store: - Hi, Boris! - Hi, Karen! - Didn’t see you long time. - I’m here, Karen. How are you? - Ah... Alzheimers. Not good... - Listen, forget about it! Karen start to laugh. Me too... - Merry Christmas, Boris! - Merry Christmas, Karen! Karen 83 years old. Still driving a car. Computer scientist in the past. Always smiling, always laughing... My great respect to you, dear Karen! Merry Christmas! Письмо другу
Гена! Друг ты мой сердешный... Не знаю как и сказать, как признаться... Ну, ты меня знаешь, я человек эмоциональный, импульсивный... Бикицер, Борис Григорьевич! Короче говоря, встретил я мою судьбу в самолете, она из Швейцарии, но мы решили переехать в Перу на постоянку (прописку здесь почему-то не требуют). Есть некоторые детали прошлой жизни, которые хочу уладить, ощущая себя уже долго порядочным человеком... Если мне не изменяет память, недавно я одолжил у тебя 3000$ на ремонт. Ситуация изменилась, х... с этим ремонтом, поэтому давай по-человечески забудем этот должок и начнем жизнь сначала. Уверен, что истинная дружба поможет тебе принять это с пониманием и любовью! Обнимаю, бро! Ты - уникальный человек! P.S. Кстати, ты всегда сможешь приезжать к нам в гости в Перу. Здесь вкусно кормят и это совсем недорого! И ты сможешь, по нашему долгому и чудесному обычаю, приглашать нас с Марго (какое у нее славное имя!!!) на ланч или диннер. Задумайся об этом, любимый! Твой друг сеньор(ха!) Борка.  Hash brown day
Приезжаю в это место уже 18(!) лет. Это моя работа, моя компания Kroger и мои замечательные коллеги. На нашей огромной плазе чего только нет: и заправка, и мелкие бизнесы, и докторский офис, и рестораны в числе которых пару заведений фастфуда. Я туда наведываюсь крайне редко, но один явно выделяется среди прочих. Его имя - "Biscuits and more".
Сегодня была моя очередь нести коллегам hash browns. Принес, оценили качество, количество соли, пошутили, посмеялись, как обычно. - Хорошая у нас традиция, hash brown day, right? - Ok, Boris, very ok! )) Я постоял, подумал и говорю: - А вот я скоро в отпуск уеду надолго, будете продолжать? - Конечно будем, Boris, have a good time в своем отпуске! - А вот на пенсию когда уйду, тоже будете продолжать, уже без меня? Они задумались немного, но потом утвердительно закивали головой. - Ладно, говорю, приду проверю как-нибудь как у вас тут дела по четвергам и вообще... Классная традиция! Обязательно приеду посмотреть на нее еще раз когда-нибудь..., в будущем. 
Смотрю новости - по короновирусу в числе лидеров Америка и Бразилия. Сразу вспомнилось... Мы возвращались с Матвеем из Бразилии в начале марта. Полет долгий, с двумя остановками: Сан Паоло и Майами. В процессе ожидания в аэропортах сидим с Матвеем, и как все пялимся в телефон. Читаем новости: пандемия бушует в Италии, Испании..., далеко и мы как бы не при чем. Пока... Матвей, как умудренный опытом аксакал, произнес: "Как бы нас не стопорнули на границе с этим вирусом..." Я отмахнулся - где вирус, и где мы... Наконец, прилетели в Майами и там же и проходим паспортный контроль. Все это проделывают уже автоматы, но потом стоят два столика и за ними два служащих о чем-то беседуют с прилетевшими. А после котороткой беседы одни идут дальше на выход, а вторые мылятся в сторонке. Чего бы это? Такого раньше не было! Время есть - наблюдаем... За одним столом добрый "следователь", а за другим как бы злой. Босс, видимо... На подходе говорю Матвею - иди к доброму, у тебя английский не очень, а я со злым буду разбираться. Подходим одновременно... Злой: - Вы откуда прилетели? И внимательно просматривает мой паспорт. - Из Бразилии. - Чем вы там занимались? Глаза оценивающе поднимаются на меня. - Чем занимались? Обычным делом. Чем туристы занимаются в Бразилии? У меня бессознательно включился кураж, но лицо непроницаемо - школа Аркадия Борисовича Эскина. - И чем же, позвольте узнать?
Наступило легкое затишье... Мой строгий чуть не подавился от смеха, потом перегнулся к своему заму и пересказал ему на ухо мой ответ. Тот заулыбался... Стоящие позади в очереди недоумевали - что там за беседа такая, однако! Человек я уже немолодой, на лице полная серьезность - о чем они там шушукаются? Матвей что-то пытается объяснить доброму "следователю", явно не поняв его вопроса. Я наклоняюсь к злому и говорю: - Дедушка со мной, ноу инглиш... Секундное принятие решения боссом: - Welcome to United States of America! Мы прошли, оглядываюсь, смотрю работа закипела веселее. Матвей: - Что ты им там наговорил? - Не переживай, Матвей! Мы вернулись! Мы дома! 
| |||||||||||||||||||
Работаем с Шуриком (пианистом Александром Горенштейном) music-show на очередном открытии после ремонта одного из супермаркетов нашей фирмы Kroger. Народу нравится наш музон – улыбаются и пальцы поднимают вверх. Дошла очередь до джазовых стандартов: "On the Sunny Side of the Street".
Заведение это не просто популярное, а дико популярное в нашей эрии. Хозяин подошел к своему делу с выдумкой, сумел завоевать эту популярность, и народ ломится туда каждый день. Сам хозяин обязательно подходит к каждому столику и беседует с гостями. Работает, в основном, молодежь, шустро бегают, приветливы и прекрасно обслуживают. Набор - примерно тот же, что и в других таких же заведениях, но все же есть какая-то самобытность, что-ли. Во время брейка и я туда обязательно захожу посидеть со своим айпадом, благо бесплатный wifi. Можно посидеть внутри, посмотреть телик, а можно и снаружи, и даже с собакой. И обязательно хозяин выйдет и принесет ей чего-нибудь вкусненького. Короче, туда так и тянет забежать...
Четверг - день не очень busy. Не помню уж как и когда, но у нас в отделе сложилась традиция. Hash brown Thursday! С утра потрудимся как следует, наведем порядочек, а потом кто-нибудь отправляется за ланчем для всех в эту забегаловку. И так по очереди, как расписание выпадет. И постепенно сложилось любимое меню: кофе и hash browns. Это такие как бы всем нам знакомые драники. Немного отличаются правда от оригинала, поскольку из полуфабрикатов, но тоже ничего. И в Biscuits их готовят быстро и выглядят они весьма аппетитно. Работники уже знают наши приоритеты, и только с порога уточняют в каком количестве. Все вообще друг друга давно знают и перебрасываются приветствиями. Такая маленькая и дружная семья: они к нам за продуктами, а мы к ним за перекусом. И так изо дня в день, и года в год...
- Ок. Танцы, курево, выпивка, секс...практически ежедневно, - добавил я для убедительности.
Такой вот как бы ресторан под открытым небом. Есть и столики с едой и выпивкой – подороже, а есть и просто… приноси с собой, ешь, пей и слушай. Наслаждайся, одним словом – жизнью! Вот мы с пивком туда и завалили, а уж аппетит у нас и пропал сразу же, с первых аккордов. Мы с шурином аж переглянулись, и поняли – началось! Оркестр наш – атланский симфоНЕнищенский, очень даже неплохой. С дирижёром даже каким-то, весьма напомнившем мне одного минского. Хорошо знает, где три, а где четыре. Но, главное не помешал никому свинговать. И оркестр к свингу с уважением, это приятно… Зато квартет – пальчики оближешь. Нам пива не хватило. Ну, то, что Джон родственников проталкивает – это понятно. Контрабасист – Мартин Пизарелли. Не слэповал, но ничего, каши не портил. Зато барабанщик Тони Тэдеско и пианист Рэй Кеннеди были просто, как соль с перчиком к прекрасному блюду вечера – Джону Пизарелли. А тот сегодня был в ударе. И разговаривал в шутливой форме с публичкой и коллегами, попутно «пя» так легко, свободно, а играл – конфетка. (А усилитель был Фендер и снимался микрофоном, а может ещё и в линию. Но стройную линию, поскольку его полуакустик звучал прямо, как живой). И строй его гитарки – особенный. Нижняя струнка пониже, и оттого диапазон – шире. Это он у Розенбаума подсмотрел. Тот давно уже диапазонит вот так. Здорово!
